Хождение по трупам

• было дело
• история
• преступность

Сто лет назад наша страна переживала не самые лучшие времена. Ей пришлось перемалывать последствия сразу двух войн - империалистической и гражданской: миллионы обездоленных, погибших и искалеченных, тысячи беспризорников, разрушенные заводы, заросшие бурьяном поля, голод, тиф. Лишиться жизни можно было из-за куска хлеба. Небывалый разгул преступности захлестнул Россию.

Вероломство

Уголовные банды соревновались между собой, изощряясь в алчности, жестокости и бессмысленности жертвоприношений. Казалось, что большего злодея, чем Мишка Культяпый, повинный в смерти 78 человек, уже и представить невозможно, ан нет. В ноябре 1922 года московские газеты известили обывателей о ликвидации МУРом очередной банды, на счету которой 116 жертв.

Через несколько дней муровцы осматривали новое место происшествия на Нижне-Красносельской улице. Здесь топор палача оборвал жизнь троих членов семьи и их квартиранта. Преступники прихватили наиболее ценные вещи и подожгли жилище, но огонь погас после их ухода.

Первоначальные разыскные мероприятия положительных результатов не дали. Выдвигаемые по таким делам традиционные версии упирались в пустоту, и сыщики в конце концов склонились к наиболее вероятной - убийцы «залётные». Но молчал Центророзыск, молчали и другие губернии.

Первый свидетель

Сошёл снег, приближалось лето, и вдруг в МУР из Смоленска поступает сообщение об изнасиловании и убийстве 50-летней хуторянки в Гжатском уезде. Внимательно изучив обстоятельства совершённого преступления, московские оперативники приходят к выводу, что налицо третья по счёту мокруха неуловимых бандитов. Спустя некоторое время - новое жуткое убийство в Верейском уезде. Загублено 11 душ. Но появился и первый свидетель - 16-летняя Христина. Чудом оставшаяся в живых и ещё не пришедшая в себя, она рассказала о перенесённом кошмаре:

- Под вечер, когда было ещё совсем светло и вся семья хлопотала по хозяйству, из леса вышли трое мужчин и одна женщина. Войдя во двор нашего хутора, они объявили себя представителями власти, потребовали хозяина, и сказали, что будут проводить обыск. Нас согнали в избу, угрожали оружием, связали руки, после чего заперли в чулане. Туда же через некоторое время привели троих молодых мужчин из ближайшей деревни. Те направлялись на охоту, а «представители власти» «пригласили» их в качестве понятых. С наступлением сумерек незнакомцы приказали перейти обратно в избу и сесть на пол в один ряд. Когда мы это исполнили, всем связали ноги, а некоторым надели и повязки на глаза. После того как бандиты собрали все хорошие вещи, один - высокий рыжий мужчина - вышел и через минуту вернулся, придерживая что-то под полой длинного серого армяка. «Ну, всё готово», - с этими словами он подошёл к моему отцу и с размаху ударил топором по голове. Обливаясь кровью, папа упал. Мы все в ужасе начали кричать, биться в путах, расползаться как могли в разные стороны, просить пощады. Всё было бесполезно. Один из охотников плакал, умоляя оставить в живых, говорил, что у него на руках семь сирот и больная мать. Убийца продолжал своё дело. Он бил топором по головам людей, как будто колол дрова. На полу в крови уже лежали два моих брата и мать. Когда бандит замахнулся на сестру, подумала, что буду следующей. И в этот момент совершенно неожиданно для себя откинулась назад и очутилась под кроватью, машинально поджав ноги. Рядом оказался случайно открытый подпол. Туда и провалилась. Связанная, с большим трудом заползла под стойки, на которых сложена русская печь. Смутно помню, как за мной под ту же кровать пытался нырнуть кто-то из сидевших рядом, но его заметил убийца и вытащил назад. Вскоре крики утихли.

Стало уже светло, неподалёку разглядела груду окровавленных тел. Решив, что опасность миновала, кое-как освободилась от верёвок, вылезла из подполья и побежала в ближайшую деревню.

Так завершила свои показания свидетельница.

«Дырявая» сеть

Все дороги в Московской губернии были перекрыты. Обыскивались подозрительные телеги, пешеходы, но сеть, видимо, была «дырявой», и бандиты ушли в очередной раз. Панов со своими агентами метался из хутора в хутор, но попасть на след никак не мог. И тут раз за разом с интервалом в несколько дней разыгрываются очередные трагедии в Воскресенском и Наро-Фоминском уездах. Две семьи были вырезаны начисто. Правда, одна из жертв перед смертью смогла описать внешность убийц и приметы похищенных на хуторе вещей.

Слухи о верейской, воскресенской и наро-фоминской расправах быстро распространились по всей Московской губернии. Гибель в течение двух недель 32 человек, среди которых много ребятишек, всколыхнула население малообжитого дальнего Подмосковья. Похороны проходили при огромном стечении народа. Люди требовали у властей поймать нелюдей и положить конец изуверствам.

Тайное стало явным

Расследование диких преступлений местные власти взяли под контроль. К делу подключился Центророзыск и губернские управления милиции близлежащих областей. И только после этого выяснились действительные масштабы совершённых злодеяний: в Курской области ещё в 1920 году после бандитских рейдов на тамошних погостах появились три братские могилы - с пятью, шестью и 16 невинными жертвами. С ужасающим постоянством банда проявляла себя в Гжатском уезде Смоленской губернии летом и осенью 1921-го и в самом Гжатске в начале 1922 года.

Оперативная группа МУРа во главе с Алексеем Пановым выехала в Батюшково. Благоприятные погодные условия позволили организовать преследование преступников. Милиционеры шли 60 вёрст по их следам. А обрывались они в деревне Сычёвского уезда, у избы 19-летнего Ивана Крылова. Во время обыска обнаружили часть вещей, похищенных у Яковлевых. Их опознал сын убитого, находившийся в роковой для его родных день в Москве. К тому же выяснилось, что оставленный на месте преступления рваный пиджак принадлежал рассеянному Ивану Крылову.

Против таких улик придумывать отговорки было бессмысленно, и Крылов признал соучастие в убийстве Яковлевых. Назвал и подельников. Командовал налётчиками некий Василий Смирнов, его верными сообщниками были Иван Иванов и сожительница Василия - 20-летняя Серафима Винокурова.

Однако расследование показало, что под личиной Смирнова скрывался 38-летний неоднократно судимый Василий Котов, житель Смоленской губернии. Вот почему банда обильно полила кровью смоленскую землю. Иванов на поверку оказался не Ивановым, а уроженцем Ямской слободы Белгородского уезда Курской губернии Григорием Морозовым, отбывшим 15 лет каторги за убийство городового.

Взяли тёпленькими

Но мало установить преступников - нужно ещё задержать их. Следы появлялись то в одном, то в другом уезде. Злодеи уже знали, что их ищут, поэтому старались как можно меньше времени находиться на одном месте. Поддельные документы, дерзость и изворотливость не раз выручали их из милицейских облав. Наконец в МУР поступила оперативная информация, что Котов-Смирнов с сожительницей направляются в Киевскую губернию для сбыта награбленного имущества.

Большой отряд оперативников во главе с Пановым выехал на поиск. Агенты МУРа вместе с местными милиционерами прочёсывали деревни, контролировали дороги, вели наблюдение за рынками и вокзалами. Удача улыбнулась Панову. Ему удалось разузнать, что разыскиваемые находятся в Нежине Черниговской губернии. Опасаясь, что убийцы в очередной раз могут скрыться, оперативники решили действовать самостоятельно, не дожидаясь подкрепления.

Котов-Смирнов на первых порах ещё пытался всё напрочь отрицать, но вскоре убедился в бессмысленности дальнейшего запирательства. Тогда допрашиваемый избрал иную тактику. Сознавшись во всех порубках и даже в ряде неизвестных следствию краж и грабежей, главарь основную вину за кровь взвалил на своего подручного - Гришку-нехристя. Тот довольствовался от всех этих налётов немногим: перед каждой кровавой оргией насиловал жертву, забирал понравившуюся одежду, получал «карманные» деньги, а то и просто выпивку.

Агенты уголовного розыска безуспешно искали пропавшего монстра по всем губерниям России и Украины. В конце концов главарь «сжалился» над следствием и признался в последнем преступлении:

- После убийства Яковлевых понял, что милиция дышит в затылок, поэтому решил уехать подальше от мест. Но я также знал и садистские наклонности Гришки, который уже вряд ли стал бы жить другой жизнью. А значит, в любой день он мог кого-нибудь убить, попасть в милицию и сдать всех с потрохами. Решил от опасного свидетеля как можно быстрее избавиться. Под предлогом, что нужно забрать припрятанные в лесу деньги, поручил ему поехать со мной в Апрелевку. Мы вдвоём 23 сентября 1922 года с вышеупомянутой станции пошли в сторону деревни Горки. Отойдя с километр, углубились в лес, где двумя выстрелами из револьвера я его и убил...

Уголовное дело по банде Котова-Смирнова рассматривал Московский ревтрибунал. Вместе с главарём на скамье подсудимых сидели Винокурова, Крылов и два курских карманника, переквалифицировавшихся в убийц. Последних следствию сдал сам Котов-Смирнов. Рассчитывать на снисхождение им не приходилось.

Вскоре после описываемых событий Алексей Панов был откомандирован в Народный комиссариат финансов СССР. Там он приступил к исполнению обязанностей старшего инспектора Управления сберегательных касс. Его дальнейшая судьба неизвестна.

Вернуться в раздел