Историю перенесли на холст

• гости
• интервью
• картины
• художник

Благодаря этому человеку мы знаем, как выглядел губернский полицмейстер XVI века или какие награды носил легендарный министр-реформатор Пётр Столыпин. В гостях у редакции газеты «Щит и меч» - Олег Леонов, известный портретист и пейзажист, знаток истории, руководитель Студии художников имени В.В. Верещагина МВД России. Уже 30 лет он трудится в ставшей ему родной творческой лаборатории главного правоохранительного ведомства страны.

- Олег Александрович, многие наши читатели знакомы и с вашим творчеством, и с работами других верещагинцев, но гораздо меньше знают о вас. Расскажите немного о себе.

- С детства увлекался рисованием, поэтому путь мой был предопределён. Повезло, что в Казанском художественном училище сильны традиции Русской классической школы, связанные с именем выдающегося художника дореволюционной России Николаем Фешиным. В 20-е годы прошлого столетия он, как и многие деятели культуры, вынужденно покинул Родину, охваченную революционными преобразованиями. Но заложенные им традиции удалось сохранить в училище, где он долгое время являлся преподавателем. Недаром оно считалось одним из сильнейших в Советском Союзе и оставило след в моём творчестве, навсегда сохранившем верность традициям русского классицизма «фешинской» школы.

Как было принято в то время, по достижении 18 лет и окончании училища в олимпийском 1980 году меня призвали в армию, которая дала то, что нельзя заменить больше ничем. Она подарила мне не только друзей, практику художника-оформителя, но и бесценный опыт знания войсковой специфики, что в дальнейшем не раз помогало в батальных зарисовках, сюжетах и картинах. К тому же именно там я научился добиваться поставленных целей и фактически выживать в самых экстремальных условиях, что мне вскоре очень пригодилось.

После демобилизации направил свои стопы в Ленинград - штурмовать двери престижного Института живописи, архитектуры и скульптуры имени И.Е. Репина. Но попытка не увенчалась успехом, провалил экзамены и вернулся домой, сохраняя твёрдое желание вернуться. Забегая вперёд, отмечу, что таких попыток было четыре! И это не рекорд, так как многие мои знакомые предпринимали по 8 и даже 12 «заходов», привозя пачки своих творческих работ и имея уже чёткое представление куда и зачем они идут. Это говорит как о престижности вуза, так и невозможности простым ребятам с периферии без нужных связей пробиться в альма-матер советского культурного бомонда.

Стрелец Преображенского полка ХVI в. 2015

Сейчас с улыбкой вспоминаю те годы, когда, приезжая в Северную столицу с твёрдым намерением стать студентом Репинки и не имея ни одного знакомого, мог спокойно заночевать в каком-нибудь парке или на лестничной площадке, довольствуясь за весь день бутылкой кефира и батоном хлеба. Когда судьба-злодейка вновь поворачивалась ко мне спиной, возвращался на Родину, где меня с распростёртыми объятиями принимали на должность художника-оформителя в местном парке культуры и отдыха имени… конечно же, Максима Горького! Там я довольно успешно штамповал к праздникам лозунги, транспаранты и афиши или рисовал партийных вождей. Работа была непыльная, но удовлетворения не приносила.

- Когда же всё изменилось?

- В 1984 году мне удалось взять штурмом свой Измаил - стать студентом хотя и другого, но не менее престижного профильного вуза, именуемого в народе Суриковским! Сыграли роль мои настойчивость, возросшее мастерство и упорство в желании, схожее, может быть, с суворовским при штурме известной крепости, взять которую было тоже почти невозможно. И для меня - мальчика с периферии - началась совсем другая жизнь, которая мне, конечно же, нравилась. С жадностью впитывал новые впечатления, краски, понятия, образы столицы - то, чего не могла дать моя обделённая всем этим, хотя и любимая, Родина. Повезло ещё в том, что я попал в класс величайшего мастера живописи, настоящего художника и щедрой души русского человека Ильи Сергеевича Глазунова. О нём готов рассказывать часами.

Он с огромным удовольствием принял всех нас, ещё вчера незнакомых ему ребят, в своё огромное сердце. Торжественно объявил, что берётся формировать из нас когорту новых русских художников, которые должны прийти на смену умиравшей уже тогда старой советско-партийной школе живописи с приевшимся однобоким соцреализмом в центре.

И он выполнил своё слово, став для нас больше чем преподавателем, скорее наставником. Его уроки выходили далеко за рамки предмета, порой перекрывали время, отведённое курсом на обучение. Глазунов делился жизненным опытом, учил организовывать выставки, набираться необходимых знаний, вести себя в обществе, наконец, как одеваться и зарабатывать деньги.

Это непревзойдённая школа не только гениального художника, но ещё и менеджера от искусств, что было особенно важно в условиях грядущих рыночных отношений. Надо признаться, что он являлся довольно жёстким учителем, а иначе с нами нельзя. Ведь столичная жизнь расхолаживала и развращала, без жёсткой дисциплины, отсекающей соблазны, невозможно стать настоящим художником. В этом я не раз убеждался.

Ещё одно замечательное качество Ильи Сергеевича - он был щедрым и не только на обещания, при этом держал слово. Глазунов, например, единственный в то время давал студенту возможность напрямую общаться с автором гениальных произведений. На деле это означало, что в шесть утра и до открытия Пушкинского музея или Эрмитажа учащийся должен находиться с кистями и мольбертом один на один с произведением мастера: Рафаэля, Тициана, Леонардо да Винчи, других классиков XVI-XVIII веков, копируя их работы. Тишина, никто и ничто не отвлекает, только ты и Он. Это давало бесценный опыт!

- Как вы оказались в Студии художников МВД, и что она из себя тогда представляла?

- Подождите, подождите! Я ведь окончил учёбу на стыке эпох, в очень интересное время. Шёл 1990 год, и тут Илья Сергеевич неожиданно для меня приглашает стать преподавателем в только что открывшейся Академии живописи, ваяния и зодчества под его началом. У вуза на тот момент даже отсутствовало помещение, но я согласился - быть при Мастере для меня большая честь. Мы арендовали площади и вынуждено перебрались из Москвы в Питер, где в итоге нас разбросали по нескольким адресам, расположенным в разных концах города. Помимо организационных, были и бытовые трудности, но я ни разу ни о чём не пожалел.

Глазунов, как мог, помогал и преподавателям, и студентам, и их семьям - у него были большие связи и широкий круг знакомств. Каждый его приезд в Ленинград, вновь ставший Петербургом, запоминался прежде всего тем, что он всех нас, включая последнего студента-первокурсника, вёл в самый дорогой ресторан. Это в его правилах: прежде чем говорить с людьми о высоком, надо элементарно убедиться: а сыты ли они?

Он всегда учил, что настоящее искусство элитарно по своей природе и до него надо дорасти. Именно добиваться этого роста призван настоящий художник. Шедевры невозможно штамповать, они каждый раз индивидуально произрастают из сердца творца. В наше время приземлённости, упрощения, оцифровывания всего и вся очевидна справедливость его слов, когда за искусство выдаётся всё что угодно, главное - сорвать куш. Глазунов был ярым противником такого подхода.  

Роль искусства и культуры во многом схожа с правоохранительной деятельностью. Воспитанный человек менее склонен к совершению не только безнравственных поступков, но и преступлений.

И вот теперь я перейду к тому, как связал свою жизнь со Студией имени Верещагина, которая за свою полувековую историю пережила несколько периодов взлётов и… забвений. В истории нашего государства, в том числе полицейского ведомства, были замечательные этапы, дававшие мощный толчок и открывшие дорогу подлинному искусству. Они совпадают со временами возглавлявшего МООП-МВД СССР в 1966-1982 годах Николая Щёлокова и его знаменитыми реформами. Он считал: «Работа милиции, как искусство, литература, призвана внушить людям непоколебимый оптимизм, веру в лучшие проявления человеческих душ, стремлений, желаний, помыслов. Самого сурового осуждения заслуживает всякое пробуждение жестокости, насилия, вандализма и варварства. Обуздать эти человеческие пороки - обязанность цивилизованного общества. И если говорить юридическим языком, произведения, прославляющие пошлость, порнографию, способствующие насилию, уже сами по себе представляют уголовные деяния».

Ключевым моментом поворота культурной политики в министерстве стала сформированная по распоряжению Щёлокова в 1969 году Студия художников МВД. Она была призвана начать вести летопись многовековой деятельности правоохранительной системы государства, одновременно ставя задачи по формированию высоких нравственных качеств у сотрудников милиции и пропаганде нелёгкого труда стражей правопорядка. Верещагинцы с этим прекрасно справились, сделав важный задел, ведь сколько тогда привлекалось к работе настоящих мастеров искусства! Потом, правда, был спад, и студия фактически прекратила существование. А вот её возрождение, которое пришлось на начало 90-х, я как раз и застал.

- Кто пригласил вас в студию?

- Известный скульптор, народный художник России Анатолий Бичуков, который заведовал тогда кафедрой скульптуры у Глазунова. Его самого чуть раньше руководство ведомства привлекло к работе по возрождению студии. Анатолий Александрович подошёл к делу ответственно, начал с подбора кадров. Предложение мне импонировало, с одобрения Глазунова я его принял и вот уже 30 лет являюсь верещагинцем. Помню разговор с новым шефом. Мне хотелось писать на исторические темы, но Анатолий Александрович убедил отражать нынешнее время, которое очень быстро менялось, и его нужно было фиксировать. Он оказался прав! То, что я по его совету писал тогда, сегодня уже является историей.

Начало 1990-х - очень интересное для художников время, несмотря на переживаемые события, связанные с распадом государства. Мы фиксировали весь спектр изменений, происходящий как в стране, так и в союзном министерстве. Всё, конечно, не могли охватить, но нередко были у нас и командировки, передвижные выставки, мы активно собирали фактуру, сюжеты, выезжали в горячие точки.

Друзья. 2008

Я знал практически всех оперов с Петровки, 38, была налажена прямая связь с начальниками многих подразделений столичного главка. Случалось, они звонили и приглашали приехать на интересные задержания. Так у меня появился ряд характерных, запоминающихся картин - «Ровесники», «Гастролёры», «ЧП». Попало на холсты и немало замечательных людей, героев своего времени, выполнявших тяжёлую работу. Некоторые из них уже ушли в мир иной, но продолжают жить в наших работах. На картинах с присущей исторической точностью может произойти то, чего никогда не было в реальности, например, встреча людей разных поколений. И в этом огромное преимущество профессии художника перед самым лучшим хроникёром-фотографом, ограниченным временными рамками и объективом.

Кремль. Вид на набережную. 2010

- Вашим творческим коллективом проделана огромная работа к 300-летию полиции. Написано множество картин, отражающих деятельность ведомства в разных исторических эпохах. Кто был инициатором?

- Прежде всего руководитель Департамента государственной службы и кадров МВД России генерал-лейтенант полиции Владимир Кубышко. Он стал не только инициатором, но и настоящим двигателем проекта. Проявлял завидный интерес к его реализации, вносил предложения, наконец, как мог, стимулировал труд художников. Огромную помощь нам оказал и покойный ныне профессор Давиденко - заведующий кафедрой истории МГУ. Мы признательны и многим другим людям, организациям за то, что столь масштабный замысел воплотился в жизнь. За короткий срок написано более 150 картин, охвативших столь большой период времени.

Сам проект, посвящённый 300-летию полиции, мы не свернули и продолжаем искать нераскрытые или мало известные темы и сюжеты из истории ведомства, которое очень многогранно. Используем ресурсы и научную базу Центрального музея МВД России, его филиалов по всей стране, Академии управления, Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, других ведомственных вузов. Мы окунулись в несправедливо забытое нами же прошлое, вызвав из небытия веков и оживив реальных героев и персоналий, а также реконструировав события, имевшие огромную историческую ценность и значимость как для ведомства, так и государства. Кто сегодня из сотрудников не знает об Антоне Девиере или как выглядел отвечающий за порядок в округе в XVI веке губной староста? Устранить эти пробелы помогли работы художников нашей студии, которые регулярно экспонируются прежде всего в стенах учебных заведений МВД России, подразделений или отделов.

- Какие задачи стоят перед студией художников сегодня?

- Наш небольшой коллектив - порядка 12 человек - продолжает работать. Ведь упущенное время, какое-то событие, незапечатлённый миг в дальнейшем невозможно восстановить для потомков, если не перенести его на холст. История министерства продолжает писаться каждый день, без отпусков и перерывов на обед, и мы - её летописцы.

Филёр. 2004

Основной фонд, составляющий более 300 картин, находится в студии. Они периодически, как я уже сказал, где-то экспонируются, выставляются. Малая часть размещена в конкретных подразделениях, то есть непосредственно работают или точнее - служат. Некоторые картины, как мне известно, являются наглядными пособиями в учебной и научно-исследовательской целях. И это подтверждение их высокого статуса. Мы гордимся тем, что нигде в мире нет такого собрания живописи, посвящённой отечественным правоохранительным структурам.